Учебник Квенья.

Перед тобою, читатель, лежит произведение не вполне обычное. Впрочем, нисколько не желая тебя обидеть, осмелюсь предположить, что вполне обычные произведения в этих твоих руках не залеживаются. Я, должен предупредить, вообще нередко беру на себя смелость предполагать, что знаю кое-что о тебе. Сам я имел в свое время некоторое касание к среде, в которой популярны те интересы и вопросы, которые рассматривает мое творение, и на основании этого делаю вид, что я в курсе. Так это или не так -- решать тебе, да, впрочем, это и не важно.

Произведение сие заявлено заглавием как "Начальный курс" языка квенья. Рассказ о том, что это за язык, откуда он взялся и зачем нужен, я позволяю себе опустить, исходя из сделанного на указанных выше основаниях предположения, что я имею дело с читателем, достаточно подготовленным в этой области, коль скоро он решился взять в руки сей опус.

Сей курс, строго говоря, не является целиком моим собственным аутентичным произведением. Я этого совершенно не стесняюсь и не скрываю. Это, в принципе, вполне понятно, если учесть, что Толкиен по досадному стечению обстоятельств (которое, впрочем, если вдуматься, вовсе не предстанет таким уж досадным) не жил и не работал в России, и основные его архивы находятся за рубежом, где и ведутся основные работы по освоению его наследия, и так же вполне естественно, что они нас в этом настолько обскакали, что, несмотря на ошеломляющее развитие средств телекоммуникаций в последнее время (то есть, время, прошедшее между второй и третьей редакцией этого произведения), для нас возможность родить что-либо самобытное и аутентичное просто падает до нуля, не поднимая уже вопрос о ценности и правомочности самобытности такого рода.

Однако и полностью просто переведенным с американского оригинала учебник мой считать нельзя -- это было бы печальной ошибкой. Такие учебники еще непременно появятся, в самом ближайшем времени, если еще не появились, и я не собираюсь заниматься тем, что у других получится лучше. Вместо этого я попытался максимально задействовать то, что никто, насколько мне известно, не сделал пока лучше меня. И я назвал бы свое творение -- да, собственно, и назвал -- курсом, написанным на основе.

Достоинствами его я считаю то, что он переосмыслен мною для нужд русскоговорящих учащихся, что в нем учтена наша сугубая специфика и освещены некоторые места, оставшиеся в курсе Нэнси Мартч темными, а также произведены некоторые дополнения на основе известных мне и не известных ей либо не учтенных ею работ. Грубо говоря, я добавил к ее курсу некоторое количество своего собственного материала, после чего собрал это все и изложил в присущей мне манере. Кроме того, в духе идей Э.Сепира и Б.Уорфа я решился дополнить чисто толкиенистические материалы кое-какими своими изысками из области психолингвистики и выделить какие-то свойства эльфийской психологии и культуры, обуславливаемые, по моему скромному мнению, особенностями эльфийских языков, исходя из тезиса о "связи между используемыми лингвистическими категориями, их отражением в поведении людей и теми разнообразными формами, которые принимает развитие культуры" (Б.Уорф, "Отношение норм поведения и мышления к языку"). Некоторые предварительные испытания и отзывы, собранные мною за те шесть-семь лет, что существует мой учебник, почему-то вселяют в меня надежду, что меня не убьют деревянным мечом сразу после выхода его в свет. Тем более, что, как учил нас светлой памяти сэр Исаак Ньютон, на всякое хитрое действие найдется свое противодействие.

Недостатки моего курса вы очень скоро найдете сами -- для этого вам достаточно перевернуть несколько страниц. Я был бы крайне признателен, если бы найденные недостатки не стали всего лишь притчей во языцех и предметом всеобщего веселья где-то там у вас, а были бы по мере возможности сразу доведены до меня, дабы следующее издание -- а оно непременно будет -- было бы уже свободно от них. Я верю в некий коллективный разум и готов согласиться с тем, что ему доступно гораздо большее, нежели мне одному.

Не стану обольщать вас по поводу достоверности всего, изложенного тут. Это, конечно, никакой не учебник, так как, если вдуматься, одуматься и встать все-таки на позиции грубого материализма (совершенно справедливо, по моему мнению, отвергаемого основной массой тех, кого сей труд мог заинтересовать), то написание такого учебника не представляется возможным. Так что для поклонников научной истины и традиционного толкования реализма мы назовем все это опытом конструирования языка по некоторым имеющимся у нас данным. С тем и предложим им это кушать и из этого попросим исходить.

Взято с сайта: http://world1.boom.ru

Здесь и далее во всем учебнике мною вводятся следующие условные обозначения, сокращения и аббревиатуры:Q квенья (Quenya)
S синдарин (Sindarin)
PE протоэльфийский (proto-elvish)
W Вестрон (Westron)
JRRT Дж.Р.Р.Толкиен
LotR “The Lord of the Rings” (Ballantine, paperbound)
I “The Fellowship of the Ring”
II “The Two Towers”
III “The Return of the King”
S “The Silmarillion” (Houghton & Mifflin, hardbound)
UT “Unfinished Tales” (Houghton & Mifflin, hardbound)
LR “The Lost Road” (Houghton & Mifflin, hardbound)
R “The Road Goes Ever On”, Poems by JRRT, music by Donald Swann (Ballantine)
M “The Monsters and the Critics & Other Essays”, “A Secret Vice”, “The Last Ark” (Houghton & Mifflin, hardbound)
Plotz Letters from JRRT to Dick Plotz
IE “An Introduction to Elvish” by Jim Allan (Bran's Head, Somerset)
TC “A Tolkien Compass” by Jared Lodbell (Open Court, LaValle, IL)


Как вы могли заметить, к сожалению, цитируется все по зарубежным изданиям, которые у нас широкого хождения, как мне представляется, не имеют, и посему воспринимать указания о цитировании как подтверждение истинности приводящихся сведений придется в основном на веру, без особой возможности это утверждение тотчас же проверить. Если найдется доброволец-трудолюбийца, который задастся целью установить соответствия между тем, что указано выше, и тем, что имеется у нас в широком распоряжении, я буду очень ему благодарен. Сам же я в работе пользовался всем нам хорошо знакомым материалом: “Северо-Западный Кирпич” в переводе Г&Г ("Северо-Запад", Л., 1991), “Сильмариллион в Яблочках” от Гиль-Эстель, ее же работы “Тощий Справочник” ("Гиль-Эстель", М., 1992), а также мои любимые “Радужные Хранители с Глазом” в переводе Кистямура. Экземпляр оригинала “Unfinished Tales” был мне любезно предоставлен для работы Кэролем и Тикки А. Шельен, за что им наше безусловное и сердечное мерси.

Среди тех, кого хотелось бы поблагодарить персонально еще -- такие просвещенные и высокомудрые толкиенисты и эльфисты, как Андрей Ленский, Александр Эрлих, Кирилл Злобин, блистательная Кэти Дж. Тренд. Многие остальные останутся лично невспомненными, но вполне могут записать мою глубокую благодарность на свой счет.

В переводах имен собственных и некоторых других моментов здесь, как и в других своих переводах Толкиена, я руководствовался своими собственными соображениями о стиле и языке их. Интересующихся и возмущенных я отсылаю к предисловию к моему переводу “Неоконченных Сказаний”, и готов защищать свою точку зрения -- до разумных пределов.

Работа над этим учебником начата мною где-то зимой 1993 года, закончена же весной 1995. К ней меня сподвигла не только сама интересность задачи, но и, на мой взгляд, существующая потребность в ней у широких толкиенистических и толкиенизирующих(ся) масс, а также необходимость единения, по поводу которой многократно выступал и буду продолжать выступать. Впрочем, навряд ли мотивы моих увлечений будут настолько интересны читателю, чтобы тратить на это место и время здесь. Я с удовольствием пообщаюсь на эту тему с заинтересовавшимися в более частном порядке.

Здесь необходимо изложить только ту гипотезу, в рамках которых вообще проводятся мною и моими коллегами по Херен Элендилион (Обществу Российско-Эльфийской Дружбы) все научные, метанаучные и околонаучные поиски. Гипотеза эта в кратком и грубом, профанном изложении заключается в том, что все, описанное у JRRT, является сущей истиной и картиной действительного мира ( Анвамбар, "Истинный Мир"), и что все именно так и было некогда, но потом наступили Скрытые Века (между началом Четвертой Эпохи и какими-то давними годами человеческой истории), в ходе которых поменялся не только внешний облик Земли, некогда называвшейся Ардой, но и представление человечества о своем происхождении и истории. Какая-то часть этой истории -- от ее начала и до какого-то момента -- является не более, чем коллективной галлюцинацией (Муйнамбар, "Скрытый Мир"), а о том, как было и есть на самом деле, можно узнать в Книгах Профессора. Поэтому сейчас, изучая и анализируя его Книги, мы проникаем в истинную сущность мироздания и проливаем свет на то, что волею Эру Илуватара скрыто от нас миражами.

Далее, мы считаем, что эльфы есть, и они где-то рядом, но не спешат выйти на контакт с нами. Изучение эльфийских языков мы полагаем одним из важнейших шагов к будущему сближению с эльфами, каковое сближение чрезвычайно необходимо обоим расам Эрухини. Эту задачу Херен Элендилион считает несравненно более важной и насущной, чем дознание истинной истории Мира и схоластические экзерциции на тему соответствия Земли и Средиземья.

Более подробно см. мой доклад на II Семинаре Санкт-Петербургского Толкиеновского общества в 1995 г., присовокупленный к сему произведению в качестве Приложения 1.

И наконец несколько слов вообще о предмете произведения.

По словам биографа Хемпфри Карпентера, юный Джон Толкиен впервые начал интересоваться языками и всякими такими делами еще в 1900 году, когда ему -- юному Джону Толкиену -- было семь лет. Натолкнул его на это увлечение его кузен Инклдон почти сразу после того, как Джон остался без матери. Среди работ раннего Джона в сфере неведомых языков наиболее известны биографам аномальский язык (Anomalic), язык невбош (Nevbosh); в возрасте пятнадцати лет Толкиен выучил язык наффарин (Naffarin) и язык New Gothic (не новой готики, как, может быть, подумали некоторые, а ново-готский).

Наконец, уже в юности, прочитав (в подлиннике) Калевалу, Джон начинает работать над языком под названием Quenya. В период с 1905 по 1935 год, от первого по-настоящему самобытного толкиеновского языка и до написания “Хоббита”, в котором уже присутствуют такие гордые имена как Elrond, Bladorthin, Roäc, Carc, Толкиен познал в совершенстве такие разнообразные языки, как немецкий, древнеисландский, финский, валлийский, датский, древненорвежский, русский и другие славянские языки, латынь, итальянский, греческий, авестийский, фарси, готский и древнеирландский. Ясное дело, что после этого с эльфийским было ему гораздо легче, чем, скажем, нам с вами. В общем, в результате во всем том, что мы здесь и далее станем называть Книгами (произведения Средиземского цикла: “Хоббит”, “Сильмариллион”, “Властелин Колец”, “Приключения Тома Бомбадилла”, “Неоконченные сказания”, “Книга утерянных сказаний”, “Предания Белерианда”, “Сотворение Средиземья”, “Затерянный путь” и др.) имеется масса вполне детально разработанных эльфийских языков (общее название их -- языки эльдарин): квенья, синдарин, сильванский (Silvan) (язык Лесных эльфов), тэлерин (Telerin), ваньярин (Vanyarin), лендарин (Lendarin), данийский язык (Danian). Существует также язык гномов, по идее не известный доподлинно никому, кроме самих гномов, и существует масса языков людей Средиземья, о которых мы здесь станем говорить лишь постольку, поскольку они будут соприкасаться с предметом нашего исследования, каковым являются квенья и синдарин, из него произрастающий.

Чтобы, однако, не складывалось впечатления, что JRRT -- один свет в окошке, скажу, что исскуственными языками -- идеальными языками, всемирными языками, просто самодельными языками -- занимались в былые времена куда как многие, и среди них крупнейшие мыслители XVII в. Ф.Бэкон, Р.Декарт, Я.А.Коменский, а чуть позже -- Г.В.Лейбниц. Сэр Исаак Ньютон в возрасте 18 лет (в 1661 г.) написал на эту тему трактат, впрочем, весьма малоизвестный, полный мистики и поисков мировой гармонии. На этой же стезе подвизался в свое время и Т.Кампанелла, автор "Города Солнца". Создавали свои языки также Дж.Свифт, Г.Дельгарно (1626-1687), Дж.Уилкинс, первый председатель Лондонского Королевского общества (1614-1672); миру совсем неплохо известны такие языки, как волапюки (1880), эсперанто (1887), язык сольресоль известен аж с XVIII века, а самым ранним опытом в области конструирования как-бы-естественного языка можно, видимо, считать формозанский язык Г.Псалманагара (1679-1763).

Но языки, которым учит нас JRRT -- они принципиально другого свойства. Сам Профессор писал об эсперанто (каковой язык, впрочем, он очень уважал и немало сделал для его развития) примерно следующее: этот язык не сможет никогда стать живым и неискусственным, пока на нем не сложено ни одного предания и не рассказано ни одной сказки. Эльдарин в этом смысле живее всех живых, или, говоря словами К.И.Чуковского, “живой, как жизнь”.

Желаю вам больших и все больших успехов в деле освоения его.

Правильная постановка ударений -- достаточно важный и сложный вопрос, чтобы посвятить этому целый отдельный урок. Среди нас, друзья мои, широчайше распространены грубейшие ошибки в этом плане. И не надо ссылаться на то, что мы в недавнем прошлом были жителями страны, сам руководитель которой делал эти самые грубейшие ошибки, ничтоже сумняшеся. Из-за подобных ошибок и самый нежноголосый менестрель в самом изысканном плаще и с самой изысканно настроенной лютней, едва ли не японского производства, покажется нам ефрейтором, сочиняющим с похмелья стишок в ротную стенгазету. Не говоря уже о родном языке, ежели кому захочется сочинять на Q стихи, то без четкого усвоения этого урока ему и шагу нельзя будет ступить. А сочинение стихов на Q -- дело сложное, но нужное, раз уж мы решились изучать Q и тем самым, в рамках нашей концепции (не помню, говорил ли я уже вам об этом) познавать эльфийский менталитет. Да и вообще, уж говорить на Q, так уж говорить грамотно. В области ударений я не сторонник вольностей. Они выглядят грубиянством и некомпетентностью. И доходим мы в этой области подчас до абсолютного апофигея.

Так вот.

В общем и целом система ударений в эльфийском очень близка к латыни. Можно отослать всех прямо туда, а можно разъяснить, что я, вероятно, по доброте своей и сделаю.
В двусложных словах ударение ставится на первый слог: lótë, círya, falma.
В словах из трех и более слогов ударение -- пенультиматное (на предпоследний) слог -- если в предпоследнем слоге есть дифтонг (angamaitë), долгая гласная (elentári) или сочетание двух и более согласных (Isildur). Следует помнить, что буквы th обозначают одну согласную [þ], а вот буква x -- две, [k]+[s].
Антепенультное (на третий с конца слог) ударение ставится, если в предпоследнем cлоге -- краткая гласная, и этот предпоследний слог заканчивается на гласную или на одиночную согласную: falmali, Óromë, namarië. А также если предпоследняя гласная -- u, если я правильно понял, что тоже вполне возможно.

Эти правила практически не имеют исключений в обычной ситуации. Но нужно быть внимательным -- из-за этого каждое добавление к слову суффикса или другого корня при образовании сложных слов меняет ударение.

В поэтической речи, которая имеет гораздо большее значение в Q, чем в каком-либо из наших языков, являясь, по данным некоторых исследований, особой очень важной и неотъемлемой частью культуры речи и письма, как бы особой сигнальной подсистемой эльфов, существовала своя собственная система ударений. В длинных многосложных словах первый слог или слоги, следующие через один к началу от ударного, принимали вторичное ударение -- побочное или мелодическое. Пример: Óromardi, ómaryo. Мелодические ударения вообще свойственны языкам, богатым многосложными словами -- тому же финскому, например; кроме того, как нам хорошо известно, и в русских песнях ударение может значительно смещаться от норм канонической грамматики. Квенийское ударение, противу всяких правил, вполне может падать аж на последний слог, если того требует строение поэтической строки.

Именно вот это необычайно большое количество исключений из правил, делающееся для поэтической речи, и наводит на мысль, что поэзия, рифмованная и ритмическая речь, имели у эльфов, как и у многих человеческих народов исключительную важность и совсем особый статус. Взять хоть тех же любезных сердцу большинства эльфистов древних ирландцев; не говоря уже о том, что Один родной свой глаз отдал за Мед Поэзии (хотя многие считают, что медом этим был, грубо говоря, настой мухоморов -- но мы же не обязаны им верить). Вполне логично предположить, что и у эльфов ритмическая, подчиняющаяся правилам поэзии речь имеет магическую силу и связана со всякими астрал-ментальными делами. Учитывая же, что эльфы видят мир совсем не так, как мы... В общем, скажем только, что эта область абсолютно пока нами не исследована -- и, может быть, слава Валарам. Имея дело с эльфами, будьте готовы ко всему. Перефразируя Винни-Пуха, от этих эльфов всего можно ожидать.

Думается, никто из занимающихся каким-либо языком не станет недооценивать значение знания и умения правильно произносить его. Практически это то же самое, что правильно говорить на нем. Знать внутреннее строение лошади и уметь на этой лошади ездить -- два совершенно разных дела, и они, возможно, не напрямую зависят друг от друга, но для настоящего конного арбалетчика предпочтительно, несомненно, обладать обоими умениями.

Безусловно, трудно изучать произношение языка, который из живущих на Земле людей имело удовольствие слышать из уст носителя ничтожно малое, можно даже сказать, бесконечно малое количество людей. Нет, я, конечно же, в курсе, что на свете теоретически существуют пластинки, на которых сам JRRT читает свои произведения, в том числе и по-эльфийски. Но, во-первых, в рамках нашей рабочей концепции вовсе неизвестно, с каким акцентом говорил по-эльфийски сам Профессор. Во-вторых же -- вы слышали эти пластинки? Ну, отлично, вот вы мне и напоете при встрече.

Итак, правильного произношения практически никто не знает, и отлично -- тем меньше будет критики. Наша концепция состоит в том, что мы разрабатываем свой собственный диалект эльфийского языка, наиболее приемлемый для нас в нынешних наших условиях, и наша программа-минимум -- подготовка не шпионов, владеющих всеми оттенками гондолинского кокни, а всего лишь людей, которые в момент встречи с эльфами, каковая, согласно нашим убеждениям, вот-вот должна состояться, будут поняты и смогут что-то понять сами. Это вполне согласуется, на мой взгляд, и с намерениями JRRT, давшего нам не весь эльфийский язык -- ведь для Профессора не составило бы большого труда понаписать и учебников, и словарей, и разговорников, однако по какой-то причине он не стал этого делать, а написал Книги, в которых содержится лишь некотора его часть, некоторый особый минимум, к тому же, видимо, уже изрядно переработанный и адаптированный. Исходя из всего этого, я, немало поработав с разнообразными материалами, ввожу для своего учебника (а вообще-то для своего каждый может ввести свои собственные) следующие нормы произношения, которые желающие могут обозвать, как угодно: печкин-квенья (по аналогии с пиджин-инглиш), квенья питерион -- как угодно. Итак:

1. Согласные.c -- как и в ирландском языке, всегда произносится, как [k]. По словам самого JRRT, он использовал эту букву исключительно для того, чтобы тексты были зрительно похожи на латынь. Измышления переводчиков о том, что это звук, средний между "т", "ц", "ч" и "к" являются, следовательно, не более, чем измышлениями переводчиков.
g -- всегда твердый и смычный. В Q он образуется из сочетания ng-> ñ.
h фрикативное (тенгва по имени "harma" или "aha", ) -- в древности имелся в Q такой щелевой звук, произносившийся с некоторым нажимом задней частью неба (русским аналогом будет, пожалуй, звук "х" из смачно произнесенного слова "хрен") -- [kh] (khil-). Видимо, аналогом ему может послужить шотландский [ch] из слова, например, loch. Постепенно это придыхание утрачивалось в середине слов (aha), а затем утратилось и в начале (hil-, harma, hwesta). К Третьей Эпохе придыхание это осталось только перед -t- (как в нем. acht, echt, Q telumehtar (произносится [-мех-], [-mech-]). JRRT не ставит "ch" в своих английских транскрипциях этих случаев, и пишет просто "h", но надо помнить, что произносится оно в таких случаях как [ch] в слове loch, уже упоминавшемся выше. В вестроне этот звук перешел в средненебный [ç] ,что-то вроде "щь", [-sh-, -∫-] -- telumeshtar (III488-9).
h безголосое (тенгва "halla"), h, что ставится перед l и r -- это глухой задненебный щелевой звук (hlókë, hrivë). К Третьей Эпохе этот звук редуцировался -- то есть, почти пропал: lókë). Hw Третьей Эпохи -- такой же безголосный звук. В русском языке на него похож первый звук в слове "хвост", но более точных аналогов его найти, пожалуй, не удастся.
hy = [х'] ("hyarmen") -- Обыкновенный звук, как в слове "хиппи", но уже на полпути к "иппи".
ng или ñ -- это твердый носовой задненебный [ng] в середине слова. Первоначально в древнем Q это была единая фонема [ñ], если я правильно понял Нэнси Мартч, но к Третьей Эпохе этот звук повсеместно превратился в [n]. Звук этот тоже в русском языке не содержится, но в мировой практике широко известен.
r -- всегда трелевое и передненебное, -- пишет Нэнси Мартч. Зачем в таком случае эльфам понадобилось две буквы "р" в азбуке, "rómen" и "órë", мне непонятно. Тем паче, что в R57 (Galadriel's Lament) Профессор отчетливо пишет, что две эти буквы употреблялись в совершенно разных случаях, примерно там же, где в английском различаются "r" передненебное и "R" увулярное -- ср. слова "trade" и "burrow". Непонятненько! Может быть, наша уважаемая квенистка имеет в виду только Q Третьей Эпохи?
þ "th" -- глухой межзубный звук, знакомый каждому, учившему английский язык. Это ни в коем случае не "тх", и произносится он в точности так же, как в английских словах thin cloth, если кому-то это что-нибудь говорит. Этот же звук, возможно, известен читателю, как греческая "тэта" (Θ, она же θ) или древневрейский "тав" (ת). Этот архаический звук, согласно Профессору, почти не используется в современном Q, он бытует в PE, а потом уже сразу только в S. У нас в языке этого звука нет -- и слава Эру, не над чем ломать языки и головы; хватает нам проблем и без него. Здесь же следует сказать, что cочетанием "dh", как, например, в синдарском слове galadh, передается такой же звук, но звонкий -- [ð] (как в англ. "the").
ty -- передненебный взрывной звук, средний между [т] и [ч], похожий на то, как произносят некоторые тусовщики слово "tune". Однако это все же не тот совсем уже американский звук, что в слове "chew". Таким он становится только в вестронском выговоре.
И, наконец, y -- это полугласный [й].


Звонкая согласная, как мы видим из первого урока, вообще не могла стоять в конце квенийского слова, поэтому вопрос о неоглушении ее, доставляющем немало хлопот русскому, учащему многие языки, снимается раз и навсегда.

2. Гласные.

В отличие от англоязычников (и от квенийских согласных), нам, славянам, гораздо легче должно даваться правильное произношение квенийских гласных -- они, как оказалось, весьма похожи на наши. Поэтому мне и представилось однажды возможным развитие некоторого своего собственного диалектного понта в произнесении квенийских слов на этакий белорусско-псковско-вологодский манер. Так мы могли бы восприниматься Западом, как эльфисты более самобытные, загадочные и близкие к корням и основам, что приятно как само по себе, так и в разных прочих планах. Для исполнения этого плана необходимо только, чтобы у всех этот диалект был одинаковым, каковую унифицирующую цель я и преследую своим учебником -- как и все составители грамматик во все времена. Также я неоднократно уже высказывался о необходимости составления некоего единого, канонического перевода Книг, наподобие Септуагинты, учитывающего максимально возможное количество пожеланий -- дабы избежать разночтений, разногласий, ссор, ересей и религиозных войн. Но глас вопиет в пустыне. Постепенно я пришел к мнению, что легче всех желающих выучить на должном уровне английскому (и любому другому) языку, чем сделать один перевод, который одобрили бы все они. Что ж! Этим я тоже занимаюсь.

Итак, вот что пишет Ненси Мартч, а я комментирую:

Гласные в Q никогда не растягиваются ("коря-ачий эсто-онский па-арень"), но и никогда не проглатываются (редуцируются) ("типа того" = [тип'-т'во]). Особенно внимательно надо относиться к долгим гласным, отмеченным акутом.a -- обыкновенное [a], разве что чуть коротковато. Как в слове "чайник".
e -- обыкновенное недлинное [e]. Неизвестно, превращалась ли она в безударном положении в [i], как у нас, или нет, как у некоторых.
é -- тоже произносится значительно более открыто и "близко", менее глубоко, чем краткое e (III490). Вестронское произношение этого звука как [æ] или [ei] (как в англ. "say") считалось грубым и просторечным.
i -- произносится как обыкновенное короткое [i] (как в англ. "sick"), то есть, как в слове "псих".
í -- долгое [i:] (как в англ. "machine", то есть, как в "фигу!".
o -- чуть более округло, чем в английском "hot". Не должно "сваливаться" в [a], как это происходит в просторечном современном английском. В сущности, опять-таки, совсем, как у нас.
ó -- заметно шире и "ближе", то есть, "неглубочее", чем краткое o. Вестронское произношение -- [ou], как в "no", видимо, близко к южнославянскому и старославянскому произношению. И тоже считалось грубым деревенским акцентом. Пример -- ну, например, в словах "ну, вОт! приплыли!"
u -- совершенно обыкновенное [u] (англ. "brute"), как в "тут".
ú -- [u:] (англ. "foot"), как в слове "тьфу!".

В Q существуют следующие дифтонги: ai, oi, ui, au, eu, iu [ай, ой, уй, ау, эу, иу]. Все они фонетически являются падающими -- ударение в них может падать только на первую часть, и первая часть, соответственно, произносится несколько длиннее, чем вторая. Дифтонг iu в Q в порядке исключения -- поднимающийся ([йу]), то есть у него все наоборот.

Совершенно очевидно, что прежде, чем перейти к делу, следует, видимо, оговорить предмет нашей науки. Им, как, вероятно, стало понятно из предисловия, а скорее всего, было понятно и до того, является язык, доведенный до нас JRRT и представленный как древнеэльфийский. Мы здесь не станем обсуждать, существовал ли такой язык, может ли он существовать, достоин ли он изучения и так далее, и так далее. Это мы предоставим кому-нибудь другому, кто с радостью за это возьмется. Мы поставим себе задачу познать этот язык и добиться возможности говорить на нем, писать стихи и прозу и немножечко войти в среду, описываемую этим языком, попытаться проникнуть в сознание говорящего на нем.

Итак, если желание умственной работы разгорелось в вас до должного уровня, приступим.

Прежде всего -- что есть Q, а что нет?

Каждый, кто мало-мало разбирался в Книгах самостоятельно, вероятно, заподозрил, что вовсе не все непонятные слова в них относятся к одному языку. Впрочем, если нет, то там это местами специально оговаривается. Как же не навести тень на ясный пень и распознать слова именно того языка, которым мы с вами собираемся заняться?

Во-первых, квенья -- это то, что откровенно названо в Книгах Высоким Наречием, Древним языком и т.п.

Во-вторых, пишет Н.Мартч, это то, что отмечено курсивом. Курсивом же, как мне показалось, рассеянный Профессор время от времени начинал отмечать также и все новые и иноязычные (не вестронские, то есть, не всеобщего языка) слова по мере их появления, а также и просто то, что нужно голосом при чтении подчеркнуть -- есть в английской словесности такой обычай. Так что, курсив, на мой взгляд -- не показатель.

В-третьих, и это самый мощный способ -- по буквам:
квенийские слова никогда не содержат ÿ, lh, gh, aw, ch, mh, æ, ew, rh, œ или iw.
никакие эльфийские языки вообще не содержат j, sh, zh. Нет также в Q и гласных с циркумфлексом [^].
содержат же квенийские слова, к примеру, q, y, hl, hr, hy, eu, oi.
v часто в Q и редко встречается в других языках.
w и th (þ), наоборот, часты в синдарине, но редки в Q.
x и z редки в Q, в синдарине не встречаются, и часты в разных других языках Средиземья.
eсли слово начинается с hy, hl или hr -- это может быть Q.
eсли же начинается оно с mb, b, nd, d, ng, g, lh, mh, rh, dh, gh или какого-нибудь io -- это никак не Q.
а вот mb/b, nd, ld, rd, ng в Q могут встретиться, но только в середине слова.
и, наконец, заканчиваться квенийское слово может только либо на гласную, либо на -l/n/r/s/t. К остальным языкам это ограничение совершенно не относится.

Должен, наверно, вас немного огорчить. Знак [¨], называемый по-научному "диерезис", а по-компьютерному "умляут", две точки над гласной, не обозначает у JRRT ничего, кроме того, что гласная, обозначенная этим знаком, произносится как таковая. Знак этот придуман, видимо, для англичан, которым сама мысль о том, что гласная может читаться, как пишется, странна и непривычна; у нас же, по крайней мере, первое время, он хотя и вызывает некоторое недоумение, но я не советовал бы его отбрасывать как несущественный. Во-первых, откуда нам знать доподлинно, почему Профессор прибег к нему, какую, быть может, функциональность и сверхзадачу подразумевал в нем; а во-вторых, вы обязательно заметите, что без него все будет выглядеть как-то не так. Встречается этот знак чаще всего в записи квенийских слов.

Кроме того, знаком, называемым по-научному "акут" или "акцент" [´] обозначается долгота гласной, и этот знак указывает на принадлежность слова, его содержащего, к Q или PE.

Квенийское слово бывает весьма многосложным. Не-квенийские слова обычно короче.

Проанализировав Книги под углом вышесказанного, мы увидим, что на Q в Книгах звучат:
имена королей и узурпаторов Гондора;
имена королей и топонимы Нуменора;
имена Валаров и топонимы Амана;
Песнь Галадриэли;
окончательная версия The Last Ark (M221-3)

Остальные непонятные слова принадлежат либо к протоэльфийскому языку (PE), либо к Лесному наречию, оно же наречие Лесных эльфов (Silvan), на котором говорили в Лориэне и Лихолесье (III506, UT (“Galadriel & Celeborn”))[1], либо синдарину (S), разговорному языку эльфов Третьей Эпохи. На синдарине звучали:
топонимы и имена Средиземья Третьей Эпохи;
имена наместников Гондора;
имена вождей Арнора (начинавшиеся с Ar-);
имена нуменорской знати;
имена героев и топонимы Белерианда;
Песнь к Элберет

Следующие имена и названия относятся к следующим языкам, не являющимся Q:
Imrahil, Ar-Gimilzôr, Ar-Adûnakhôr - адунайский (нуменорский) (Adûnaic);
Arnach, Eilenach, Umbar, Rimmon - язык людей (III507);
simbelmynë, Halifirien, Éored - рохирримский (Rohirric), он же англосаксонский (TC186, 198);
Forgoil - дунлендский (Dunlendish) (III509).
athelas, Emyn Muil - S;
Azanulbizar, Khuzdul - гномский язык (Dwarvish);
Legolas, Caras Galadhon, Amroth, Nimrodel - язык Лесных эльфов (Silvan);

У слов, приведенных далее, судьба более сложная:
Balhoth - W+S;
Boromir - S+Q.

И наконец слово, которое вызывало затруднения у самого Профессора -- имя Incánus. По одной версии (UT399) это слово языка харадского, негритянского; по другой же (UT400) -- все-таки Q.

Возможно, кто-то уже давно заметил, а кто-то узнает только сейчас, что квенийские существительные имеют одно очень явное различие между собой. Одни из них образуют множественное число с помощью окончания -i, а другие -- c помощью окончания -r. Совершенно очевидно, что это соответствует двум склонениям квенийских существительных, что, собственно, и подтверждается как в Plotz, так и в App. A LotR:
Ist Declension
I Склонение IInd Declension
II Склонение

ед. ч.: -a, -ië, -o, -u
ед. ч.: -ë, -l/n/r/s/t

мн. ч.: -r
мн. ч.: -i; -li/ni/ri/si/ti


Правило это весьма железное (вообще правила эльфийской грамматики, надо заметить, несколько более железны, чем таковые естественных человеческих языков), но и из этого правила зарегистрировано несколько исключений. Так, например:
Слово silmaril "сильмарилл", когда их больше одного, должно выглядеть как silmarili ; но на деле ед.ч. -- silmaril, мн.ч. -- silmarillë "сильмариллы" (LR83).
Tári "королева" -- ед.ч., и какое будет мн.ч. ("королевы"), неизвестно. По моему мнению, оно скорее всего останется таким же -- tári, хотя я не исключаю полностью и вариант tárir. Поживем -- увидим.
Valarauko (буквально -- “мощный демон”, попросту, по-нашенски -- “балрог”) -- мн.ч. valaraukar, а не valaraukor (S553), что было бы логично, казалось бы.
Urulókë (“жаркий змей” буквально, в смысле -- дракон) -- ед.ч.; urulóki -- и мн.ч., и ед.ч. (S353, LR37).

В последнем исключении мне видится отголосок какого-то очень глобального древнего принципа, некоего модуса представления об объекте, при котором множественная форма при употреблении в значении единственного числа обозначает более глубокое, мистическое его качество -- какую-то высшую сущность, какой-то магический аспект вещи. Мне постоянно казалось долгое время, что я не раз встречался с этим где-то, и прекрасно понимал когда-то смысл этого употреблени множественного числа в значении единственного? Потом только, спустя год, я вспомнил: “Б'решит бара Элоhим эт hашамаим вээт hа'арец” -- буквально “в начале сотворил боги небо и землю.” Характернейший пример -- употребление слова “элоhим” в Ветхом Завете; вообще-то это множественное число, но обозначает всегда “Б-г”, который категоричски один. Это именно такая вот особая форма, в которой множество равно одному, а одно существует в бесконечном множестве; Если "в одном мгновеньи видеть вечность", как у Блейка, то представляется совершенно логичным назвать вечность словом "мгновения".

Уж не отсюда ли вышли многие наши имена: Тони (tóni -- мн.ч. от tónë, сосна), Браин (мн.ч. от синдарского bran, что как-то связано со словом baran, коричневый, и в чем я подозреваю какое-нибудь табуированное прозвище медведя (хотя мы не имеем данных о табуировании эльфами названий животных)? Даже мне, эльфисту со стажем (а может быть, впрочем, и именно благодаря этому своему стажу в эльфистике), нелегко объяснить, что имеется в виду, когда именем человека становится множественное число существительного, когда человека начинают называть “сосны” или “медведи”, но я вполне допускаю такую возможность, и со временем, наверно, смогу точно объяснить, какой в этом смысл.

Не говоря уже об огромном количестве топонимов типа "Сосенки", "Холмогоры", "Виллози" или притаившиеся в Оренбургской губернии "Марсята", "Люксембурги" и "Паровози". Впрочем, такого рода названия обычно и склоняются по правилам множественного числа, а значит, являются не совсем тем, что нас заинтересовало.

В Q существует только один артикль -- определенный артикль i. Он един для единственного и множественного чисел существительных. Думается, для того, чтобы лучше чувствовать, когда следует его применять, а когда нет, надо попробовать заменять его словом “этот” или “такой” (в том самом смысле, в котором Дядя Федор поет “Такой-такой длинноносый, такой-такой выступает...”).

В Q нам известен также только один союз -- соединительный. Это союз ar. Предполагается, что между ним и суффиксом множественного числа первого склонения (см. табличку выше) имеется прямая и непосредственна родственная связь. Союз этот может редуцироваться до a, и, видимо, в такой именно форме имеется в S, но в этом я не уверен. Вполне вероятно, что союз этот многофункционален и используется в самых разных целях -- в качестве соединительного "и", противопоставительного "но", сравнительного "как", и даже в качестве причинного "потому что". У самого JRRT в его английском весьма наблюдается такая многофункциональность союза and. Видимо -- как следствие.

Вот таким вот образом.

Какие угодно могут быть языки, и только не может -- по моему глубокому убеждению -- быть языка без глагола. В Q, по крайней мере, с глаголом все в полном порядке -- он есть. В предложении он является, как правило, сказуемым, либо изредка дополнением, имеет он множество самых разных форм и образов, имеет время, число и вид, местоимение субъекта и местоимение объекта.

Q -- язык флективный, а это значит, что строение квенийских форм таково, что всевозможные изменения отражаются в суффиксах, присоединяемых к основе и друг к другу. Суффиксы могут быть временные, числовые, местоименные и герундивные (это не от слова “ерунда”, это от слова “герундий”!). Ну, и, наверно, еще какие-нибудь.

Настоящее время глагола выражается временным суффиксом -a, к которому, если надо, прибавляется суффикс множественного числа -r. То есть: ед.ч. наст. вр. - -a; мн. ч. наст. вр. - -ar.

Порядок слов обыкновенно бывает привычным -- подлежащее+сказуемое. Впрочем, бывает и наоборот ("Auta i lómë" “The night is passing!”, “Уходит тьма!” (S190)), особенно в эмфатизированной, возвышенной и поэтической речи, которая вообще есть предмет особый. Вообще же, в русском языке практически всегда есть возможность как угодно переставить слова в предложении, не меняя фатально его смысла и даже, при некотором искусстве, почти не меняя оттенков, либо меняя их исключительно в нужную сторону. Этим и надо пользоваться.

Модальный глагол в Q -- тема скользкая, и рассматривать ее детально мы будем, но еще нескоро. Пока же я ознакомлю вас с тем, без чего дальнейшее ваше продвижение сделается невозможным, и скажу только то, что сам уже знаю точно. Модальный глагол имеет значение “быть” и функционально аналогичен латинскому 'esse', английскому “to be” и финскому 'olla'; в русском языке тоже бытовала некогда такая связка, но она вся протратилась еще при царе Горохе, сохранившись лишь у более бережливых славянских народов -- в польском языке, например.

Спряжение настоящеего времени квенийского модального глагола таково (IE54):
Ед.ч.
Мн.ч.
Quenya ná nar
Для сравнения:
Lingua latina [I] (ego) sum
[II] (tu) es
[III] (-) est [I] (nos) sumus
[II] (vos) estis
[III] (-) sunt
Suomen kieli [I] (minä) olen
[II] (sinä) olet
[III] (hän) on [I] (me) olemme
[II] (te) olette
[III] (he/se) ovat
English [I] (I) am
[II] (thou) art
[III] (he/she/it) is (we/you/they) are
Русский язык [I] (я) есмь
[II] (ты) еси
[III] (он/она/оно) есть [I] (мы) есмъ
[II] (вы) есте
[III] (они/оне) суть


В IE54 в статье Lawrence J. Krieg "Tolkien's Pronunciation: Some Observations", на пластинке `J.R.R.Tolkien Reads And Sings His “The Hobbit” And “The Fellowship Of The Rings”’, вышедшей на Caedmon Records, а также в исследованиях, которые провели в Маркеттском Университете Chris Jilson и Toum Santoski, подтверждается вариант nar противу бытовавшего ранее мнения nár, -- говорит Нэнси Мартч в этом месте своего труда.

Порядок слов в предложениях, использующих эту форму глагола, таков:I ornë laurëa ná halla. I orni laurië nar hallë
The golden tree is high. The golden trees are high
Золотой ствол (есть) высок. Золотые стволы (суть) высоки.

Система прилагательных в Q в сущности мало отличается от таковой в уже известных нам языках. То есть, ничего мозголомного в них нет, и можно немножко расслабиться, оправиться и поменять ногу. Прилагательные согласуются с существительными только по числу. В PE и раннем Q они согласовались еще и по падежу, и некоторые следы этого еще наблюдаются в Q Третьей Эпохи. Но нас они уже почти совсем не волнуют.

Окончания прилагательных изменяются следующим образом:ед. ч. мн. ч.
-a -ë
-ë -i
-ëa -ië


Прилагательное может использоваться и как существительное -- субстантивироваться. Это весьма распространенное во многих языках, не исключая и русский, явление. За примерами субстантивации далеко ехать не придется -- всего несколько десятков километров, и, если не высадят контролеры, элетричка понесет нас мимо станций Песочная, Солнечное, Молодежная, Советский, Соколинское -- если мы садились на Удельной -- или, скажем, Отрадное, Кузнечное -- если садились мы на бывшей Комсомольской, ныне Девяткино. Заметьте, что все эти названия -- бывшие прилагательные, превратившиеся со временем в существительные, то есть, именно субстантивировавшиеся. Из обиходной речи, уж извините, первым в голову пришел несколько странноватый пример субстантивации прилагательных -- старинная приходоведческая пословица о том, что синий зеленого не розумеет.

Один момент, касающийся прилагательных, и не только прилагательных. В эльфийских языках чрезвычайно популярны так называемые контрактуры -- слияния слов. Если в устойчивом словосочетании, которое получило в эльфийском языке свой собственный смысл, отличный от суммы смыслов составляющих его слов, первое слово кончается на те же буквы, на которые начинается второе, то все эти буквы сливаются (а если не совсем на те же, то они изменяются особым образом, но об этом я расскажу вам много позднее):métima + andúnë = métim'andúnë
Последний + закат = последнезакат/ный


(Как именно переводится и что именно означает получившееся слово, я не знаю, поскольку источника (М222), стыдно признаться, не читал.)

Причем апостроф вполне мог бы быть опущен. Думаю, немало народу любителей составлять словари эльфийского -- а было время, когда их было немало -- помучилось из-за этого коварного правила, либо зазря изводя бумагу на несущественные статьи, либо упуская слова с самостоятельным значением, считая их всего лишь словосочетанием и не замечая его устойчивости.

Порядок слов в словосочетаниях следующий. В именительном падеже прилагательное следует за существительным. Во всех остальных падежах -- точно наоборот, существительное после прилагательного:I aivë carnë [Nom. (Им. П.): сущ. -- прилаг.] linda lissë lirë. [Acc. (В.П.): прилаг. -- сущ.)
The red bird sings sweet song.
Красная птица поет сладкую песню.

В русском языке, как мы с вами еще, наверно, помним, есть шесть падежей. Возможно, многим, не знакомым близко с разнообразием языков и грамматик в природе человеческого сознания, трудно даже вообразить себе что-то другое. Однако даже в старом русском языке было на один как минимум падеж больше на звательный. В эстонском языке, как рассказывала мне бабушка, 14 падежей, в финском 15; в некоторых языках туземцев Океании -- 25-27, но они уж на то и туземцы. А вот в английском, например, падежей всего три -- прямой, косвенный и родительный -- и ничего, говорят, жить можно. Китайцы же, скажем, вовсе не знают, что такое падеж -- язык у них агглюнативный. Да, так о чем это я?

В Q падежей -- 10. Они условно разделены на три группы (цитируется по письму Дику Плотцу (66-57), которое приводит Крисом Джилсоном с комментариями Джима Аллана ("Tolkien's Language Notes 2", L.A. 1974), и которое послужило основным документом для IE; письмо опубликовано в "Beyond Brew" No III.89 и "Vinyar Tengwar" No 6/VI.89; вот сколько народу еще озабочены этими проблемами, оказывается, не мы одни такие умные; хотя и мы не сапогом кушаем харчо, честное слово):
1. Падежи группы “а”.Название Обозначение
Номинатив (Именительный) Nom. (И.п.)
Аккузатив (Винительный) Acc. (В.п.)
Генитив (Родительный) Gen. (Р.п.)
Инструментатив (Творительный) Ins. (Т.п.)


Как говорит Джим Аллан, да как, в сущности, оно и есть, это все падежи, аналогичные падежам древне-английского языка, имеющие дело с отношениями и согласованиями.

2. Группа “b”.
1. Падежи группы “а”.Название Обозначение примечание
Аллатив (Входно-местный) All. в русском языке отсутствует
Датив (Дательный) Dat. (Д.п.) падеж, прямо так не названный, сопоставимый с входно-местным, назван дательным в UT305, 317, Oath of Cirion.
Локатив (Местный) Loc. в русском языке отсутствует
Эльфинитив (© Т.А.Шельен Elf?. падеж, тоже не названный, сопоставимый с местным, и о котором мы поговорим немного позже.
Аблатив (Исходно-местный) Abl. в русском языке отсутствует


То есть, это падежи, имеющие дело с направленностью действий. Они в целом аналогичны соответственным, допустим, падежам финского языка -- за исключением исключений.

3. Группа “c”

В нее входит один неназванный падеж, о котором мы также, с вашего молчаливого позволения, поговорим попозже.

А о чем мы поговорим сейчас, так это об именительном, винительном и дательном падежах.

Именительный падеж [Nom.] отвечает на вопрос “кто? что?”. Сей падеж своего падежного окончания не имел и не имеет.

Винительный же падеж [Acc.] отвечает на вопрос “кого? что?”и, как указано в Plotz, имел свое падежное окончание в древнем Q, но в Q Третьей Эпохи, Q ”Властелина Колец”, это окончание утратилось. Обратим наше особое внимание на то, что то же самое сказано и в "The History of Middle-Earth", но по поводу других падежей и других окончаний. Обратим его -- внимание -- на этот факт и сделаем небольшое отступление, которое кардинально важно для правильного понимания и усвоения всего дальнейшего материала.

Здесь мы сталкиваемся с феноменом, условно называемым “расхождения между JRRT”. Хэрен Элендилион, основателем коего я имею честь являться, и вместе с ним я лично, объясняют феномен этот тем, что JRRT не давал нам в своих Книгах полного, непосредственного и истинного знания Эа-Анвамбара (Истинного Мира, того, о котором писал Профессор, в отличие от вселенной Унгвамбара, Пустого, или Муйнамбара, Скрытого Мира, мира наших иллюзорных представлений), а адаптировал его к возможностям нашего сознания и миропонимания. Эту великую работу он выполнял на протяжении всей жизни, продолжая учиться при этом сам, и именно и только поэтому ранние его публикации существенно отличаются от поздних. Это менялось не его представление о Средиземье и всем Анвамбаре, а его пересказ этого представления для нас. Вполне возможна и не противоречит этому утверждению и мысль, что менялось и понимание Профессором того, о чем он пишет, его видение того мира, который он прозревал. Ведь, не зная, кто именно он был, и лишь подозревая смутно, с какой целью он явился к нам, мы не можем знать и того, как именно совершалось его прозрение. Сначала, может статься, он должен был объяснить все самому себе, а это тоже оказалось не разовой работой. JRRT выполнил колоссальный труд изложения концепции мира, единой для эльфа и для человека, концепции, которая была бы равно приемлема и для представителей Faerie, мира Холмов, и для нас, людей мира Холодного Железа. JRRT создавал -- на основе языка эльфов и языков людей, известных ему -- язык, который могли бы выучить люди и понимать эльфы. Создавал JRRT его на ходу, и излагал в Книгах по мере создания, не дожидаясь появления законченных версий -- потому, видимо, что боялся не успеть. Это именно и является причиной Расхождений. То же нужно думать и об истории Средиземья, и о его географии -- почем нам знать, какие там по-настоящему существуют сложности дл понимания? Не без них, надо, однако, думать, не без них.

И, наконец, последний на сегодня дательный падеж, [Dat.] отвечающий на вопрос “кому, для кого? чему, для чего?”, который имеет совершенно реальное ощутимое окончание -n, -in (Plotz, UT317), несомненно, связанное с окончанием падежа иллатив в финском языке, обозначающего движение к объекту или внутрь объекта, что можно, конечно, при желании считать варварски переосмысленными воспоминаниями о дательном падеже в том языке, на котором говорили далекие-далекие предки в мире, где солнце светило ярче, потому что было новенькое. Ударения это окончание не принимает, если только с его помощью не образуется дифтонг: falmain, "волнам"; иначе ударение переходит на предпоследний слог. Если слово заканчивается на -ë, то при прибавлении к нему окончания дательного падежа -in -ë редуцируется, то есть, сокращается.

Пример фразы, включающей в себя все три изученных нами падежа и демонстрирующей порядок слов в словосочетаниях:I lómelindë [Nom.] linda i lissë lirë [Acc.] i aranen [Dat.] nu i alda. [Acc.]
The nightingale sings a sweet song to the king under the tree
Соловей поет прелестную песню королю под деревом


Порядок слов определяется особым правилом: Правилом последнего склоняемого (UT317): В подчиненных словосочетаниях склоняется по падежу только последнее слово: Эльве_ Серому Плащу = Elwë Sinda Collon, то есть "Эльве" -- без изменений, "Синда" -- без изменений, а вот "Колло" -- с падежным окончанием -n.

Из того, что прозвище в словосочетании “имя-прозвище” стоит на месте последнем, самом подчиненном, оттягивая на себя все падежное отношение, следует еще одно правило, которое я, правда, вывожу сам, не опираясь ни на кого: в словосочетаниях, обозначающих имя и прозвище, прозвище считается основным, а имя -- второстепенным членом. Не как у нас: Боря кто (какой, который)? -- Браин; Эльве который? -- тот, Серый Плащ который; а: Браин кто? -- Боря; Серый Плащ какой именно? -- да тот, который Эльве. Это интересно, на мой взгляд.

Из Правила последнего склоняемого следует также и то, что последним словом в серии подчинения должно быть существительное либо местоимение, то есть то, что может принять падежное окончание. В Acc. существительное следует за прилагательным, хотя и не принимает окончания, потому, что окончание там было, только оно стало нулевым. В Nom. же окончания никогда не было, поэтому-то прилагательное может ставиться после существительного -- и ставится, как мы с вами узнали в прошлом уроке:I lómelindë varnë [Nom.] linda lissë lirë [Acc.] i sind'aranen
(= sinda aranen). [Dat.]
Brown nightingale sings sweet song to the silver king.
Бурый соловей поет сладкую песню серебристому королю.


Почувствуйте разницу и запомните навсегда. Только в именительном падеже, при именовании существительного, оно опережает прилагательное, вынося вперед свою суть. В остальных случаях имя существительное берет на себя тяжкую обязанность указывать падеж и отступает назад, отходит в самый конец серии согласования, пропуская яркое, но неспособное к такой работе прилагательное вперед.

Серией согласования же именуется непрерываемое перечисление однородных членов предложения. Вот она-то и должна кончаться существительным или местоимением в падежной форме:nu Vardo luini tellumar
under Varda's (which?) blue (which?) domes
под Варды (чьими=какими?) синими (какими?) сводами


Но позвольте! -- вскричит, скажем, какой-нибудь молодой толкиенист из города на реке Москве. -- Ведь я же точно помню, да вот у меня и записано тут: "Vardo tellumar nu luini"!" Вы совершенно правы, отвечу я ему. Все дело в том, что не следует к эльфам подходить с человеческой меркой. Не следует ждать от них логики. В поэтической речи и это правило, в числе прочих, становится необязательным. Ведь и на родном нашем языке мы можем сказать: "Варды сводами под синими". Наше счастье, что в русском языке имеются крайне богатые возможности переставления всего, что только можно, местами, не лишая фразу смысла, а вот конструкции эльфийского при этом гораздо лучше понимаются и запоминаются.

Естественным образом, раз в Q есть глагол (а если нету его, то чем же мы с вами занимались в Уроке 5?), в нем есть и наклонения глагола. Тут беда только в том, что какие это наклонения, мы точно не знаем, как не знаем точно и сколько их. Знаем мы только некоторые примеры, которые приводится в Книгах с объяснением значения их, либо достаточно прозрачны и вычислимы. По аналогии с хорошо, возможно, известным нам русским языком попробуем выделить три наклонения: изъявительное, повелительное и условное.

Изъявительное наклонение образуется путем присоединения к глагольной основе (“verb stem”) суффикса -a и, если надо, суффикса множественного числа -r:
tir- -- глагольная основа “смотреть”
tira -- “смотрю, смотришь, смотрит”;
tirar -- “смотрим, смотрите, смотрят”;

Скажу, кстати, забегая вперед, что будущее время образуется точно также, только -a заменяется на суффикс будущего времени -uva (мн. ч., соответственно, -uvar). Ударение, надо вам заметить, всегда падает на это -u-. То есть, наиболее смекалистые учащиеся уже сейчас, в обход программы, могут вывести, что
tiruva -- “посмотрю, посмотришь, посмотрит”
tiruvar -- “посмотрим, посмотрите, посмотрят”

Повелительное наклонение, во всех нормальных языках обозначающее приказание, повеление что-то сделать, в Q обозначается тем же суффиксом -a. Это своеобразно и несколько необычно для понимания. Когда эльф говорит "Tiralyë", то это может в зависимости от контекста означать и “Посмотри!”, и “Смотришь?”, и “Смотришь... Ну-ну.” А это, согласитесь, разные вещи. Кроме того, в Q, по-видимому, для повелительного наклонения не существует отдельного суффикса множественнного числа. То есть, оклик "Daro!" (что соответствует квенийскому "Nara!", ибо синдарское -o -- это то же, что квенийское -a) в устах лориэнского пограничника мог означать и “Эй, вы, трое, стойте сюда оба!”, и “Стой, кто идет!”, и “Ой, кто стоит!” А ситуация, как мы помним, совсем не располагала к лингвистическим изысканиям. Видимо, только по контексту, а также по опыту, можно понять, что говорит эльф. Готовьтесь к непредвиденным трудностям и вообще -- к неожиданностям. Ибо столь дивен есть эльфийский язык. А если кому-то это покажется неправдоподобно сложным, пусть он вспомнит совершенно конкретный ныне живущий и здравствующий финский язык, в котором вообще не разделяется настоящее и будущее время. И если финн говорит тебе "minä ajattelen", то вообще не знаешь, сказал ли он “я думаю” или “я подумаю”, не говоря уже обо всем остальном. Ну, по крайней мере, я не знаю.

Я разъясню, насколько сам понял, эту эльфийскую манеру высказываться. По-русски вошедший в трамвай контролер заявляет всем: “Пипл, коцайте талончики!” В устах же представителя Дивного Народа эта фраза прозвучит несколько по-другому, буквально: “Пипл, талончики коцаешь?!..” То есть, интонационно она должна находиться где-то между вопросом и утверждением, хотя по смыслу означает приказание. Это такая вот деталь, которая немало может сказать о психологии эльфа и его образе мысли. Если бы еще мочь ее понять!..

Я бы посоветовал всем, кто желает говорить по-эльфийски красиво и правильно, а главное, кто желает хотя бы попытаться думать по-эльфийски, без чего все равно, сколько не пыжься с тисовыми стрелами, сколько ни расшивай стекляшками хайратник и сколько ни распевай о кораблях и путеводных звездах, Другом Эльфов не станешь, потренироваться в правильном произнесении такой вот формы повелительного наклонения на своем родном языке в своей обычной обстановке. Нужно научиться очень точно угадывать это расстояние между вопросом и от констатацией факта, на котором у эльфов живет повеление.

Это, конечно, сложный момент, но не проще момент следующий. Должен вас огорчить. Образования в Q условного наклонения, соответствующего фразам типа “если -, то -”, мы не знаем. Даже, пожалуй, проще сказать, что мы об этом знаем. Мы знаем одну-единственную фразу:

Nai hiruvalyë Valimar;
Nai elyë hiruva-,

что JRRT переводит как

May be thou wilt find Valinor;
May be even thou wilt find-,

и что не может переводиться на русский иначе, чем кроме как:

Может быть, ты найдешь Валинор;
Может быть, именно ты-то как раз и найдешь-

Со всеми остальными словами, кроме nai буквально со следущего урока нам с вами все будет ясно. С nai же мы попытаемся разобраться прямо сейчас. Переводится оно по контексту как “может быть”, и более никак. Сам JRRT в R59 и UT317 говорит, что по его мнению слово nai образовалось из модального ná и артикля i, имеющего ссылочное значение (примерно как “что, который”), и на аглийский может переводиться как be it that...; may it be that..., то есть: "будь так, что...; пусть бы было так, что...; да будет так, что...". В этом самом UT317 разъясняется, что сей строкою эльфийская царица с бурным и весьма темным для самого JRRT прошлым хотела выразить надежду, что Фродо удастся найти Валинор (а может быть, она это и предвидела слегка), смешанную с грустным сожалением о том, что ей туда путь, по-видимому, закрыт навеки. Но на самом деле, мне кажется, это скорее даже не надежда, а пожелание, смешанное с уверенностью в том, что оно сбудется. Согласитесь, что тут налицо какое-то очень сложное, непохожее на наше понимание эльфами реальности, если условность у них передается и выражается таким образом -- пожеланием с оттенком уверенности в том, что оно сбудется. Не то у нас...

Еще кое-что: отрицание.

Мы знаем отрицательную глагольную основу UMU-, что переводится как просто “не есть”. Приблизительный аналог этому -- английское to be + not или not to be, то есть “быть не” или “не быть” или -- аналог чуть более точный -- финское ei + olla, что означает совершенно то же самое. Только в русском языке такой штуки нет -- потому что давно уже нет и самого модального глагола-связки. Но, повторяю, это -- аналоги только приблизительные, потому что тут речь не о модальном глаголе-связке с отрицанием, а о специальном отрицательном модальном глаголе, который самостоятельно, своим собственным неповторимым образом изменяется по времени и, наверно, еще чему-нибудь. В синдарине, о котором нам это доподлинно известно по источникам, это выглядит так:

Umin = "I am not" (LR396) (рус. "Я не" , на самом деле, что-то вроде “я несмь”; финск. "en")

Úmë = "I was not" (рус. "Я был не")

Еще об отрицании мы знаем, что для III л. ед. ч.:

ye = "is" (есть);

yeva = "will be" (будет);

úyë = "is not" (LR37) (не есть);

úva = "will not be" (LR37) (не будет).

Но тут мы вплотную подходим к темному и опасному лесу эльфийских модальных глаголов-связок, в который надо влезать уже основательно экипированным, не то недолго и лишиться рассудка. Поэтому сейчас я вам, как краевед, скажу, что мы знаем эльфийскую отрицательную частицу “нет” -- ugu, gu. И знаем образованную от нее приставку ú-, обозначающую “не-”. Пример употребления: беседа двух гипотетических эльфов над гипотетическим же палантиром:

- Tiralyë? (- Ты смотришь?)

- Ugu. Ú-tiranyë. (- Не-а. Не смотрю.)

- A tira. Entira. (- А ты бы посмотрел. (или: "А ты посмотрел бы?" Или: "А ты посмотри, посмотри!")

Вот этим можно спокойно пользоваться. А остальное -- потом.

Отделять эту приставку от глагольной основы дефисом предложила Нэнси Мартч -- чтобы не путать ее с префиксом u- одной из форм прошедшего времени, с которым мы познакомимся еще нескоро. Я, честно говоря, не знаю, следовать ли ее обычаю, поскольку JRRT сам так не делал, и никаких определенных указаний на этот счет не оставил. Возможно, это означает, что и нам не следует.

В том, что отрицательную частицу мы знаем, и сказать "нет" по-эльфийски мы можем, а вот сказать по-эльфийски "да" -- не можем, видится мне некий мистический смысл. Должно быть, по замыслу Профессора, "да" мы должны услышать от эльфов в ответ.

Как здесь, так и повсюду, я совсем не уверен в правильности тех филологических терминов, которыми пользуюсь. Специального образования на эту тему я не получал, а учился, по меткому замечанию классика, чему-нибудь и как-нибудь. Возможно, то, что я называю "приглагольным местоимением", называется на самом деле как-то совсем по-другому. В одной из книжек по грамматике древнеирландского, например, я встретил термин “инфигированные местоимения”. Термин мне понравился, но как-то показался слишком смелым. Я не очень-то этим заморачиваюсь, и вам не советую. Главное, чтобы вы понимали, что я имею в виду, и учились правильно и красиво говорить по-эльфийски. Человеческую лингвистику оставим тем, кто в ней сильнее. Опять же, любой помощи и любым коррективам я буду очень рад.

Согласно LotR, S и многим другим источникам, с местоимениями в Q дела обстоят следующим образом. Основой местоимения является некоторая совершенно конкретная местоименная согласная (или сочетание согласных), а форма местоимения в каждом данном случае определяется гласными, вокруг нее находящимися. Таблица местоименных согласных имеется у нас в распоряжении следующая:Лицо
(Person) Ед. ч.
(Singular) Мн. ч.
(Plural)
I -n- -(l)m- (экскл.)
-(l)v- (инкл.)
II -l- ?
III -r- (м.р.) -(n)t-
-s- (неодушевл..) ?


Здесь нужно сразу пояснить, что эксклюзивная форма местоимения “мы” означает “только мы с тобой, тут присутствующие”, а инклюзивная -- “мы все вместе взятые” (IE20). Проще говоря, эксклюзивную форму нужно употреблять тогда, когда ты знаешь и можешь перечислить всех, кого включаешь в свое "мы"; инклюзивная же форма хороша для переводов стихотворений Маяковского или каких-нибудь рок-поэтов современности, буде такое желание у кого-нибудь появится.

Теперь приведем таблицу назывных личных местоимений в виде суффиксов, которые присоединяются к глаголу после суффикса времени. Они выглядят вот так:Лицо
(Person) Ед. ч.
(Singular) Мн. ч.
(Plural)
I -nyë (-n) -lmë (экскл.)
-lvë (инкл.)
II -lyë ?
III -ryë (м.р.) -ntë
? (-s?) ?


Употребление приглагольных местоимений в Q следующее (подчеркивание обозначает ударение):Лицо
(Person) Ед. ч.
(Singular) Мн. ч.
(Plural)
I tiranyë: "смотрю" tiralmë: "смотрим" (экскл.)
tiralvë: "смотрим" (инкл.)
II tiralyë: "смотришь" ?
III tiraryë: "смотрит" tirantë: "смотрят"


Кроме того, мы знаем, что в будущем времени

tiruvanyë (краткая форма tiruvan): "посмотрю" (I л.,. ед.ч.; буд. вр.)

Каждому вполне очевидно, что знаем мы об этом вопросе далеко не все, а даже гораздо меньше, чем хотелось бы. Таблица наша пестрит противными жирными вопросительными знаками. Мы не знаем совершенно, существовала ли в эльфийском языке разница между “он” и “она”; как звучало на этом языке “вы”; мы никакого представлени не имеем о том, как эльфы обращались с “оно”. Но мы будем строить догадки и предположения, опираясь как на здоровую интуицию, так и на знание языков, в других своих аспектах напоминающих эльфийский. В конце концов, до встречи с теми, кто мог бы прояснить нам этот вопрос, язык, на котором мы сможем общаться друг с другом не обязательно должен быть стопроцентным квенья. Хватило бы и двух третей, и даже половины настоящего квенья, лишь бы понимать друг друга и главную мысль. Для того же, чтобы не забывать, что настоящие эльфы, возможно, говорили совсем иначе, в своем учебнике я ставлю звездочку (*) перед словом, которое выводится из известных нам по аналогии или методами, предложенными JRRT; знак вопроса (?) перед нашими собственными измышлениями, которые на что-то опираются; и амперсенд (&) перед теми мыслями, которые порождены наитием, либо, как выражаются некоторые, кого мы не упомянем в нашем труде, "от балды" -- то есть, от Валаров.

Мы ни разу не встречали какого-либо грамматического различия между мужским и женским родами в Q. Категория рода в нем, по-видимому, не столь сильна. Род фигурирует только в именах собственных и словах, связанных с профессиональной деятельностью, занятием. Почему бы не предположить, что в Q попросту нет разницы между “он” и “она”, в третьем лице, как в том же финском языке? Как только нам станет известна особая родовая форма местоимения третьего лица единственного (а равно и множественного -- ведь во многих не-индоевропейских языках "они" мужского рода и "они" женского существуют раздельно) числа, я сразу же пересмотрю этот пункт, честное слово. А пока пусть будет так. Nai. В конце концов, ведь сказано: "and it is bodied forth in the choice of each, not made by the choice, even as with us male and female may be shown by the raiment but is not made thereby" (S23). И добавлено: "разница между Валаром и Валаршей иная, чем между мужчиной и женщиной, и поэтому многочисленые похабные анекдоты из валарской жизни мы отметаем как несуразные" (Звирьмариллион, "О Валар").

Далее. Местоимение “вы” в одних языках означает просто много “ты”, собравшихся в одном месте, в других -- одного “ты”, но очень уважительного, а в третьих -- и то, и другое. К первым языкам относится финский и ирландский; пример второго я не нашел пока; из третьих скорее всех приходят на память русский и английский. По аналогии со всеми местоимениями, которые мы знаем, стоит предположить, что и это тоже символизировалось некоторой согласной. Зная эту согласную, мы с легкостью выстроили бы все остальные нужные нам формы его, пользуясь теми же правилами. Какая же согласная могла быть связана с местоимением второго лица множественного числа? По аналогии с теми согласными, соответствующими местоимениям множественного числа, что мы с вами уже знаем (-lm-, -lv-, -nt-), рискнем предположить, что и она была составной из двух, долгой и, видимо, носовой либо сонарной. Из имеющихся у нас пар -n-:-lm-, -n-:-lv- и -r-:-nt навряд ли можно сделать какие-либо более определенные выводы. Первое, что приходит в голову -- -nd-. На нем же я решил и остановиться покамест.

Может быть, это местоимение существовало в незапямятные времена, а потом исчезло за ненадобностью. Может быть, оно редуцировалось по правилам, с которыми мы с вами познакомимся в дальнейшем, до &-nn- или даже просто до -n-, слившись по внешнему виду с местоимением “я”. В этом самом по себе еще нет ничего страшного, во многих языках какие-нибудь местоимения иногда сливаются. Мне лично импонирует та мысль, что в языке-то оно есть, только у JRRT его нет. Потому что -- не понадобилось.

Никоим образом не вправе мы исключать возможность существования в квенья наравне с инклюзивным и эксклюзивным местоимением множественного числа для первого лица таких же форм и в лице третьем. То есть, могут существовать разные формы для обращения к своим оппонентам, если ты всех их видишь или по крайней мере знаешь, и если ты их представляешь себе достаточно общо и смутно.

И третий вопрос -- местоимение неодушевленное. В русском языке нет для него особой формы; в английском же и, например, в том же финском -- есть. В квенья оно есть тоже. В Книгах оно встречается довольно редко и только в краткой форме. Какой была полная, понять не представляется возможным. Остается только предположить, что у него вообще не было полной формы. В следующем уроке я разъясню, чем это для него чревато.

Итак, ценою невероятных умственных усилий мы заполучили еще:

?tiraryë: "смотрит" (она или он, неважно -- III л. ед. ч.)

&tirandë: "смотрите (вы -- II л., мн. ч.)

?tiras: "смотрит" (что-то такое, Бихолдер, например -- III л., неодуш.)

Существует также в Q такая штука как эмфатические местоимения. Это местоимения личные, назывные. Они не склоняются. Примером их использования, по которому мы с вами будем гадать, для чего они применялись, нам служит уже знакомая фраза

Nai elyë hiruva...

которую JRRT переводит как

May be even thou wilt find...

то есть,

Может быть, именно ты найдешь...

Всякому понятно, что фразу эту можно перевести и через "даже ты", и через "как раз ты-то и", и таких вариантов может быть еще много, в зависимости исключительно от фантазии переводчика, его личного баланса чувства меры и чувства собственного достоинства. Суть же дела в том, что Галадриэль подчеркивает (emphasize) в своей речи "ты" -- ей важно, что тем, кто найдет Валинор, будет тот, к кому обращена ее песнь, а не кто-то там, вообще, в пространстве. Что до меня, то мне представляется мне наиболее верным и лучшим приближением к оригиналу перевод “именно ты”.

Эта штука -- эмфатическое местоимение -- ставится перед глаголом, к которому тогда никакой местоименный суффикс не прибавляется. Значение ее в эльфийском языке и речи трактуется учеными зачастую весьма туманно. Вот какая мысль, в частности, пришла в голову мне, навеянная недавними размышлениями о Галадриэли и ее словам к Фродо по поводу Валинора. В эльфийских языках нам совершенно неизвестна частица, имевшая бы значение “только, исключительно”. Почему бы не предположить, что у этого эмфатического местоимения было еще и как раз такое значение? “Только” и “именно” -- вещи весьма сходные друг с другом. То есть:*enyë: даже/именно/только я ?elmë, ?elvë: даже/именно/только мы
elyë: даже/именно/только ты &endë: даже/именно/только вы
*eryë: даже/именно/только он/она ?entë: даже/именно/только они


К слову сказать, вполне возможно, что эмфатического местоимения для инклюзивной формы "мы" не существовало. Довольно трудно сказать "даже/именно/только" о тех, кого ты себе не представляешь воочию. Если уж эльфы пошли на то, чтобы ввести в свой язык такую форму, вполне вероятно, что проблемы, с нею связанные, немало их занимали; и в этой области, видимо, их мышлению свойственна особая щепетильность.

Равным образом из вышесказанного может следовать, что не существовало эмфатического местоимения для инклюзивной формы "вы" -- если предположить, что существовала оная форма, для чего никаких оснований у нас не имеется. Да и было ли "вы" вообще? В языке одного из алеутских племен, по словам Теренса МакКенны, отсутствует местоимения "я"; отчего же "вы" должно существовать всегда и везде? Вовсе и не должно.

Зато, видимо, существовало что-то вроде *esyë, означавшее “только” там, где говорилось о чем-то неодушевленном настолько, что непонятно, как говорить о нем -- "он" это или "она". Впрочем, подозреваю, что эльфы с их склонностью во всей природе видеть нечто одухотворенное и разумное, разговаривать со зверушками и птицами, камнями и деревьями, редко пользовались этой формой.

Еще раз повторю, что как переводить эмфатическое местоимение, например, elyë -- “даже ты”, “и ты тоже”, “именно ты”, “только ты” и т.д. -- личное дело контекста и ума каждого. ("Elyë Brút?!.." -- quenier Tsésar...)

В рамках этого урока мы с вами снова ненадолго пока еще, но уже решительно оттолкнемся от привычных и знакомых большинству из нас ранее грамматических категорий и понятий и пустимся в рискованное, но необходимое свободное плавание по вещам дотоле неведомым и трудновообразимым. Пока что, повторяю, это только тренировка воображения и лингвистического языкового чутья. Мы еще ничего такого не делаем. Просто проходим нечто, ранее незнакомое и на первых порах кажущееся невозможно непонятным.

В русском языке имеется два числа имен существительных и прочих: единственное и множественное. Однако, представьте себе, это не все, что может случиться. В Q чисел не два, но четыре. Существует еще мультиплексное множественное число и число двойственное.

Мультиплексное множественное число означает, что предметов бессчетно много. Что их настолько много, что количество их уже переходит в качество. Один человек -- это один человек, со всем, из него вытекающим. Когда их становится несколько, это уже кое-что. Но еще не очень-то. А вот когда людей много -- значительно много -- их количество переходит в качество, и они совершают революции, строят пирамиды или, например, устраивают ролевые хоббитские игры. Или взять комаров. Один комар -- тьфу, плюнуть и растереть. Несколько комаров -- тоже еще не бог весть что, и жить еще можно. Но когда они взлетают тучами из-под каждого куста и сплошь обсиживают каждый оголенный участок тела -- это уже не просто комары, это грозная сила, и имя ей -- гнус. Эта форма множественного числа комаров способна напрочь отравить существование. То есть, гнус и комары не есть одно и то же, хотя суть у этого явления одна -- любят комары кусаться.

Вот эта разница и передается в Q особым суффиксом мультиплексного множественного числа -- -li. По некоторым сведениям, этот суффикс как-то связан со словом “много”, но мы, к огромному нашему сожалению, не знаем доподлинно такого слова. В Plotz написано еще, что для торжественного письма употреблялась форма -lí; для простой же устной речи годилась и краткая гласная.

И еще одно число, которое есть в Q, но нет в современном русском. Это число двойственное. Согласитесь, что один человек -- это одно, несколько человек -- другое, много народу -- третье, но два человека друг напротив друга в соответствующей обстановке -- это совсем-совсем четвертое, особенно если эти два человека заняты общим делом. Кстати, если кто знаком с ивритом, хотя бы так же плохо, как я, так в нем есть остатки этой формы двойственного числа -- суффиксы “-аим” и “-аот” вместо обычных “-им” и “-от” -- об этом можно прочитать в "Грамматике иврита" профессора Соломоника. Есть и в русском языке двойственное число, но на уровне не грамматики, а лексики -- это наши парные "ножницы", "санки", "очки" и "брюки".

JRRT говорит, что ранее, в древнем Q, который совсем недавно еще произошел от PE, эта форма обозначала просто два чего-то, но к Третьей Эпохе эту форму употребляли только в случае естественных природных пар: руки, ноги, глаза и т.д. Видимо, очень хорошие друзья тоже могли называть себя так -- mellonet или mellot, ибо суффикс двойственного числа -- -t, и происходит он от числительного at(t)a, "два". В L427 сказано, что для корней, оканчивающихся на -t (или, в S, на -d), использовался суффикс -ú.

Оба эти числа согласуются по форме обычного множественного числа.

Соответственно, для удобства и таинственной красоты своего учебника я ввожу в нем следующие сокращения:
единственное число (singular) -- s;
множественное (plural) -- p;
мультиплексное (multiplex) -- m;
двойственное (dual) -- d.

Для первых двух из трех уже хорошо известных нам падежей имеем (приложив некоторую фантазию): s. p. m. d.
Nom. и Acc.
(Им. и В. п.)
falma
"волна" falmar
"волны" falmali
"множество волн" falmat
"две волны"
lóte
"цветок" lóti
"цветки" lóteli
"цветы" lótet
"два цветка"
elen
"звезда" eleni
"звезды" *eleli (*eleneli)
"множество звезд, звездное небо" *elenet
"две звезды"
Dat. (Д.п.) falman
"волне" falmain
"волнам" falmalin
"множеству волн" falmant
"двум волнам"
lóten
"цветку" lótin
"цветкам" lótelin
"цветам" lótent
"двум цветкам"
elenen
"звезде" elenin
"звездам" *elelin, *elenelin
"множеству звезд, звездному небу" *elenent
"двум звездам"


А в предложении это выглядит, например, вот таким образом:

s: Má ninquë tana collo.: "Белая рука шьет [делает] плащ."

p: Már ninqui tanar collor.: "Белые руки шьют плащи."

m: Máli ninqui tanar colloli.: "Белые руки (вообще, обычно) шьют плащи."

d: Mát ninqui tanar collo(-r, -li).: "Пара белых рук шьет плащ(-и или вообще какие-то плащи)."

Примечание, которое несколько сбавит нашу радость и гордость по поводу того что и это оказалось нам по силам: совершенно неизвестно, как выглядят в мультиплексном множественном числе существительные, оканчивающиеся на согласную; то же слово elen, "звезда", хотя бы. Есть три варианта. Первый -- предположить, что такие слова (я все больше склоняюсь к тому, чтобы выделить их в самостоятельное третье склонение Q, и только уважение к авторитетам, которые занимались этими вопросами гораздо раньше и больше меня и не стали этого делать, меня сдерживает) вообще не имели мультиплексной формы. По-моему, это слишком смелое преположение, и оно очень мало похоже на правду. Вариант второй -- контрактура, то есть отбрасывание последней согласной. Но вполне возможно, что тогда слова начнут путаться между собой: eleli как мультиплексное число от elen невозможно будет отличить от eleli как обычного множественного числа от какого-нибудь &elelë, которое вполне вероятно, что тоже существует, и вполне вероятно, что означает что-нибудь тоже очень важное, но совершенно другое. И вариант третий, самый правдоподобный на мой взгляд -- что после конечной согласной корня вставлялось -e-. Но это неминуемо вызовет сдвиг ударения: ?eleneli, ?elenelin. Вот вам на выбор, а я лично рекомендовал бы вот этот третий вариант. Когда с этим столкнулся в своей собственной переводческой практике (перевод "Элансейли" Кэти Дж.Тренд на Q с междугорского через русский), я им и воспользовался, причем ударение переставлять не стал, убедив себя, что в поэтической речи -- каковой и являлся мой перевод -- такое, наверное, сходило с рук наряду с другими, не меньшими странностями.

А вы уже, небось, подумали, что с Q-скими местоимениями мы уже все? Что вы, самое интересное еще впереди!

Когда местоимение является дополнением и обозначает, на кого или на что направлено действие, оно присоединяется к глаголу, к которому уже -- в виде подлежащего -- прицеплен один местоименный суффикс, своей характерной согласной. Такая же штука, насколько мне известно, существует в классическом древнееврейском (он же иврит) и, надо думать, немало где еще. В иврите, например, это выглядит так: “ра'ит-и-ха”="видел-я-тебя"; “йир'-у-hо”="увидят-они-его"; “ра'и-та-ни”="видел-ты-меня". В Q мы знаем такие выражения:lait -uva -lme -t
славить -будем -мы -их


иUtuvie -nye -s
Нашел -я -это (-его)


Как мы помним, первой фразой благодарные жители Цитадели величали достославных хоббитов в конце той части истории, которая известна нам; вторую же произнес Арагорн, найдя в близлежащих горах самосадный отросток Белого Древа. То, что я здесь не объясняю незнакомых корней -- не обращайте внимания, объясню впоследствии. Подчеркнут же предмет нашего разговора на этом уроке.

То есть, в общих чертах понятно, что к глагольной основе после суффикса времени добавляется суффиксальная согласная того местоимения, которое является прямым дополнением -- субъектом глагола, его действующим лицом -- потом говорится -e-, а потом ставится суффиксальная согласная того местоимения, которое является дополнением косвенным, объектом приложения действия глагола.

Здесь мы имеем дело с нормальной формой эльфийского местоимения -- прицепной к глаголу. Имелась же и не вполне нормальная -- обозначавшая, видимо, усиление, подчеркивание -- эмфазис -- или наоборот, об этом трудно судить -- отцепная, катившаяся рядом и вроде бы сама по себе. Выглядело это, например, так:A laita te!
(О,) слава им


илиimbë met
между
(промеж нами
нас -- В.П.)


Здесь первый пример взят оттуда же, откуда взят и предыдущий первый пример, а второй, как, возможно, кто-то вспомнил -- опять-таки из Галадриэлева Ламента. Собственно говоря, других примеров мы и не знаем, так что придется исходить исключительно из этих. Забегая вперед, скажу, что это вполне возможно.

Поскольку первый пример у нас первый, изойдем из него и горделиво заявим, что для образования отдельного личного местоимения косвенного дополнения достаточно взять местоименную суффиксальную согласную и приставить к ней букву -e.

Но что это? Наш старый знакомый, молодой, но искушенный толкиенист из города на Москве, крайне взволнованный, тянет руку! Четвертый пример, говорит он, робея, не укладывается в вашу стройную схему. Давайте же немедленно выясним, отвечаем мы, почему это так вышло. Почему там, где должно быть -lme, или максимум -me, значится -t? Откуда это -t взялось? Уж не от двойственного ли числа? Не имела ли в виду под своим "мы" только двоих -- только себя и еще кого-то? А? Пусть досужие менестрели-сплетники судят да рядят, к кому именно обращается Галадриэль, оставленному за бурными волнами. Для нас важно понять другое, совсем другое: местоимение met является суммой -me и -t. Существует -- должно существовать -- и местоимение me: оно употребляется, когда собеседников больше двух, но все они по-прежнему наперечет. Более того, из этого следует, что и местоимение ?tet имеет все права на существование и означает "их двоих". Впрочем, желаете попробовать согласовать два этих примера между собой каким-нибудь другим образом -- пожалуйста.

Правда, спешит обратить наше внимание какая-нибудь напротив, умудренная годами и сражениями эльфиня из Центральной Полосы -- приведенный мною фрагмент славословия Хранителей -- вроде бы персонально Фродо и Сэму, то есть им и двоим, звучит не "A laita tet!"; с чего бы? А с того, считаю я, и многие, наверно, уже успели решить точно так же, что вовсе не обязательно приветствовали и славили именно тех двоих, о которых вы, сударыня, изволили подумать. Справедливость требует отметить личный вклад каждого. Лезем в материалы -- и точно, нигде не находим ни одного указания на то, что гондорцы имели в виду только двух достославнейших хоббитов, а не всех достославных. Везде, и в Тексте, и в письме к Дику Плотцу за нумером L308, везде пишется просто -- “они”, а не “эти двое”. Итак, ничто не мешает нам предположить, что, говоря о действии, направленном на кого-то двух -- нас ли, вас ли, их ли -- эльфы -t добавляли, а если объектов действия было больше -- убирали.

Табличка, полученная нами таким образом, представлена ниже. Как говорилось ранее, звездочка означает, что данную форму мы вывели по аналогии с имеющимися у нас и по тем же правилам; вопросительный знак -- что подтверждений этой форме прямых нет, да и косвенные довольно косвенны, ну, а амперсанд обозначает, что эту форму мы вводим внагляк, безо всякой оглядки на Тексты -- ну, конечно, не безо всякой, но подкрепить мы ее не можем ничем, кроме того, что она ничему покамест известному не противоречит. Черточка же в скобках обозначает, что местоимение может использоваться как в прицепе к глаголу или форме, так и без оного, отдельно стоящим образом. Это обстоятельство будет чуть позже вполне обстоятельно пояснено. s. p./m. d.
I л. -n ne ?-lme *me ?-lmet met
"us (subjects of speech)" -- "нас (тех, о ком речь)" "us (two)" -- "нас (двоих)"
"me" -- "меня" ?-lve *ve
"us (all)" -- "нас (всех)"
II л. *-l *le &-nde &ne &-ndet &net
"thee" -- "тебя" "you" -- "вас" "you (two)" -- "вас (двоих)"
III л. *-r *re ?-nte te *-tet tet
"her/?him" -- "ее/?его" "them" -- "их" "them (two)" -- "их (двоих)"
Неодушевл. -s *se ? ? ? ?
"it" -- "это (неодуш.)"

Памятуя о том, что 13 -- цифра несчастливая, сделаем этот урок предельно коротким, но емким и таким, загадошным.

Что касается безличных местоимений, то мы знаем из них твердо два. Вопросительное man, аналогичное русскому “кто?; что?”, и ссылку i, соответствующую “тот, кто; то, что”. Примеры -- пожалуйста:Si man i yulma nin enquantuva?
Now who the cup to me will refill?
Ныне кто кубок мне наполнит (вновь)?


Ну, или, не столь буквально, "кто у нас нынче за капельмейстера?", как говаривали одно время в наших краях. То есть, “кто” -- как вопрос. А вот во фразе:i Eru i or ilyë mahalmar tennoio...
The One (Eru) who is upon all thrones forever...
Тот Один (Эру, понятное дело) кто над всеми тронами вовеки...


(UT305, 317) “кто” -- это уже ссылка, указание. Поэтому -- i.

Если это понятно, то на сегодня все.

Пожалуй, чтобы мало-мало вас развлечь, скажу вам, что, по моему мнению, вы уже должны были стать достаточно круты, чтобы со словарем прочесть и перевести нижеследующее стихотворение (автор неизвестен; честное слово, не я). В качестве домашнего задания я порекомендовал бы положить его на музыку распевать во все горло для вящего проникновения в эльфийскую психологию, сознание и образ жизни. - A Soron, Soron,
tiralyë palan;
kenalyer?


- Kenanyë tauri,
i luini néni,
i laurëa hisië;
Ú-kenanyer.

- A hwesta, hwesta,
hlaralyer?

- Hlaran i lassi,
i lintë néni;
i rokkor nu aldar
ar lissi ómali.
I rimbë tula.

- A Soron, entira!

- Si kenanyet!
Sindë rokkoli
ar vanim'Eldali,
collor sindë,
ar i ninquë tári.

- A laita le, Soron!
Linduvalvë an Undomiel!
Laituvalver...


Ну, и так далее.
I quettar:
alda
большое дерево
Elda
эльф
entir-
интенсификатив от tir-, см. далее
hisië
туман, дымка
hlar-
слышать
hwesta
ветерок, ветер
ken-
видеть
lassë
не помню
laurëa
золотистый
lintë
не помню
lissë
сладкий, приятный
luin
синий
nén
вода
ninquë
белый
óma
голос
palan
даль, далеко
rimbë
множество народа
rokko
конь
soron
орел
taurë
лес
tul-
приближаться, двигаться по направлению к тому, о чем речь
Undomiel
Ундомиэль
vanima
дивный ("fair")

Ну-с, снимайте бурнус. Мы добрались-таки, преволшебнейшие сэры, как любил выражаться мой друг и наставник Дракон Братец Бранд, до местных падежей.

Хотя, на самом деле, все не так уж трудно и замогильно страшно. Местные падежи -- это падежи, указывающие на отношение объекта к месту. Привязывающие его к местности и движению по ней, так сказать. Впрочем, применительно к Q, местность может состоять не только из пространства, но также из времени. А также и из кое-чего еще, о чем попозже.

Первый местный падеж, который мы изучим, по латыни именуется аллативом (All.), по-русски же -- входно-местным. Судя по названию, обозначает он движение к чему-то и направленность на что-то. Образуется он посредством суффикса -nna (в прочих числах соответственно -nnar (p.), -linna(r) (m.), -nta (d.)) (Plotz). То есть, конкретно вот так:Им. П.
Nom. All.
s. s. p. m. d.
lótë
"цветок" lótenna
"к цветку" lótennar
"к цветкам" lótelinna(r)
"к цветам" lótenta
"к двум цветкам"


Рекомендую обратить внимание на то, что в случае мультиплексного числа суффикс множественности -r может опускаться -- право же, достаточно суффикса мультиплексности -li, уже говорящего о множественном числе. Впрочем, зачастую он и не опускается -- Валар весть, для каких надобностей.

Ну, а попав туда, куда направлялся, видимо, надо там хотя бы слегка побыть. Такой пребывательный падеж именуется по латыни инессивом, эссивом или локативом (Loc.), а по-русски -- внутренне-местным. Смысл этого названия также вполне прозрачен. Образуется этот падеж с помощью суффикса -ssë (-ssen, -lissë/en, -tsë). Естественно, что раз один суффикс множественности в случае мультиплексного числа уже стоит, то второй может и опускаться. Но может и не опускаться, вы же понимаете.

И, как следует в где-то там посидев, наступает рано или поздно пора оттуда и убираться восвояси. Эта направленность действия передается падежом аблативом (Abl.), или же исходно-местным. Его суффикс -- -llo (-llon, -lillo(n), -lto). Вот, собственно, и все дела. Теперь осталось разобраться с тем, как же эти суффиксы присобачиваются к основам слов. Вопрос это непростой и важный. Вы ж, опять же, понимаете.

Во втором склонении основа слова оканчивается на согласную. Как мы с вами, надеюсь, помним из первых уроков -- что до меня, впрочем, то я лично уже забыл, в каком из них это было -- этими согласными могут быть -l, -n, -r, -s, -t. Так вот, в этом случае между этой согласной и суффиксом, начинающимся, как видит каждый, наделенный глазами, тоже с согласной, вставляется -i- (M221-2). Это как бы краткая форма, потому что существует еще полная -- в которой в единственном числе между основой и суффиксом может вставляться -e-, а во множественных -í. Все это я сам не проверял и вообще не задумывался на эту тему, а списал подчистую с Нэнси Мартч, так что не обессудьте. Давайте лучше рассмотрим эти дела на примере слова mindon, "башня".Краткая форма: *mindoninna mindoninnar (M222) *mindoninta
Полная форма: *mindonenna mindonilinnar (M222) *mindonenta
к башне к башням к двум башням


(Кстати, известно ли почтеннейшей публике, что у рок-группы "Лихо", основанной некогда преславным толкиенистом Сеней Штерном в городе Ленинграде, была одно время в репертуаре песня "Береги башню"? Песня эта была про проблемы молодежной психологии, слова в ней были немудрящие, музыка -- тем паче. На одной из ХИ, тогда еще не называвшихся "региональными", песня эта стала гимном тамошнего Гондора, и тем помнится до сих пор. Берегите Башню, друзья мои.)

Вообще, знаете, я что подумал тут и решил, пока вы предавались сладким воспоминаниям? Давайте считать, что краткая форма использовалась в разговорной речи, а полная -- в письменной. Пока не поступит других указаний, останавимся на этом. И перейдем к рассмотрению других вещей.

В сочетании основы второго склонения и суффикса местного падежа применялась частенько и такая штука, как контрактура, то есть съедание одной из сочетающихся согласных либо замена двух их на одну третью. Это случалось как в единственном, так и во множественных числах.

Оговаривается также, что согласная -m требовала для этой связки какую-нибудь гласную. И требуемое получала. Для всех прочих таблица процесса контракции вырисовывается следующая:слово кончалось на... ...и в сочетании с суффиксом падежа... ...превращалось в...
-en All., Abl. -e-+ суффикс
-(гласная)+-n All. (м. б. также Abl.; примеров нет) (эта гласная) + суффикс
-l Abl.; примеров нет (?) + суффикс
-s Loc.; примеров нет (?) + суффикс
-r, -t примеров нет -e/i + суффикс


Иллюстрируем мы с Нэнси Мартч это на примерах слов: Elenna (S327), Rómello (R59), mindoninnar, *Formenossë.

Некоторая трудность возникает, если основа оканчивается на гласную. Пример -- слово eleni, "звезды". Как сказать, допустим “со звезд”? На этот счет в M222 имеется указание, подтвержденное в "Beyond Brew" No III.86 самим Cristopher'ом Tolkien'ом: elenillor. Сим и будемте руководствоваться. Когда такие люди высказываются, им можно и нужно верить.

Но не кончается на этом то, что нужно нам уяснить в ходе этого урока. Ударение -- вот о чем еще нужно сказать. Было уже говорено, что удвоенная согласная сдвигает ударение на слог, стоящий перед ним: falma и falmalinnar, falmanta. Это надо помнить.

А теперь поговорим о порядке слов. То есть, даже не поговорим, а просто я покажу, а вы срисуете. Фраза эта довольно широко известна и покорила сердца многих. Немало переводчиков сломало над ней свои копья:Elen síla lúmenn' omentielvo! (All.)
Звезда светит на час нашей встречи.


(I119)

В аллативе (в/на кого? в/на что?) стоит слово lúmë, “час”. Последним же склоняемым является слово omentielvë, “встреча- наша”, стоящее в генитиве (кого? чего?). После долгих раздумий я решил: потому, что оно завершает серию склонения и подчинения: светит -- на что? ->- на час -- чего? ->- нашей встречи.

Еще примеры употребления местных падежей в предложениях и словосочетаниях:I hárar mahalmassen (Loc.)
Те, что сидят на престолах


(UT305, 317)Alatariello nainië Lóriendessë (Loc.)
Галадриэли плач в Лориэне


(R58)

(Заметьте, что Lórien, но -- Lóriendessë)Man tiruva rákina kirya ondolissë mornë (Loc.)
Кто увидит разбитый корабль средь черных камней


(M222)

("средь камней" вместо "на камнях" -- потому что очень много этих камней, не ondoressë, а ondolissë.)

И еще одно крайне полезное свойство эльфийского языка, немало эксплуатировавшееся JRRT: суффиксы местных падежей запросто могут быть использованы как словообразующие элементы. Естественно, что получающиеся при этом существительные имеют соответствующие смысловые значения. Как пример приводятся следующие реально существующие слова, которые я предположительно буквально перевожу так:
Elenna (S327) -- "К-Звездам", Starwards, сиречь Нуменор;
falassë (S358) -- "Где-Волны", то есть, побережье;
kelussë (UT426) -- "Где-Течет", пойма или русло;
Lótessë (III483) -- "Где-Цветет". Не помню, где это в “Возвращении Короля” упоминается.

Указывается, да, в общем, и наблюдается, что правило это из местных падежей относится только к аллативу и локативу, а в случае аблатива для словообразования эльфы предпочитали употреблять предлог et-, имеющий значение `out' -- “из, от”. Слово ehtelë (S eithel), "spring, well", т.е., исток, источник (S360), означает буквально “откуда-вытекает”, и происходит от et- + kelë, "out + flow". Равным образом синдарское ethir, "outflow, mouth" -- "устье, дельта", происходит от et- + sír, тоже "outflow", но от синдарской формы глагола síre, "течь" (S364). Отголосок этого принципа многие видят также в древнеквенийском слове Ekkaya, означавшем Outer Sea -- Внешнее Море, великий Океан, обтекающий все континенты (оба известных эльфам в древности) и простиравшийся некогда за Валинором до Стен Мира, Океан, глубины которого измерил только Ульмо, Живущий в Глубинах, измерил, да нам об этом ничего не рассказал.

Поскольку состав алфавита Q разительно отличается от русского, равно как и по ряду других причин, мы не можем сказать, что узнаем когда-либо Q "от А до Я". Что же мы можем сказать? По окончании этого урока мы сможем с полной уверенностью произнести, что знаем Q от “Я” до “Мне”.

Ибо как звучит по-эльфийски “мне” мы знаем. Мы знаем это все из той же незабвенной песни Галадриэли, которая здесь у нас цитируется с указанием R58-9. Конкретно из этой ее пронзительной строчки:Si man i yulma nin enquantuva?
Now who the cup to me will refill?
Ныне кто кубок мне наполнит ?


Вот и именно оно. “Мне” на Q звучит как nin. Мы же, помня, что -n- является местоименной согласной I лица единственного числа, выводим из этого легко и незатейливо, как мы это уже привыкли делать, следующую таблицу (в которой, к сожалению, никак не обойтись без оговоренных нами знаков, предупреждающих о степени гипотетичности выведенных форм): s. p./m./d.
I л. nin ?min
"to us" -- "нам" (экскл.)
"to me" -- "мне" ?vin
"to us" -- "нам" (инкл.)"
II л. *lin &nin
"to thee" -- "тебе" "to you" -- "вам"
III л. *rin *tin
"to her/?him" -- "ей/?ему" "to them" -- "им"
Неодушевл. ?sin ?
"to it" -- "этому (неодуш.)"


То есть, основной принцип высвечивается следующий: местоименная согласная + -i- + -n как падежная согласная дательного падежа.

Что касается местоимения множественного числа второго лица, которое, если вы помните, придумал я сам несколько уроков назад, а значит, должен отвечать теперь за то, чтобы оно было полноценным местоимением, а не так, что “мы его нарисовали, только и всего”; так вот, вариант &nin представляется мне наиболее правдоподобным, так как не начинаются квенийские слова ни на d-, ни на -nd.

Порядок слов в предложении, имеющем в себе подобное местоимение, нам неясен. Возможно, в вопросах оно стоит перед глаголом, может быть, стоит оно перед ним и в утверждениях. Дело в том, что примеров мы имеем только четыре, и в двух примерах из трех в S стоит оно перед ним, а в Q-ском примере (LR72) -- один раз, но после. И во всех случаях это была поэтическая речь, для которой, как мы знаем, верно лишь одно правило -- что никаким правилам она не подчиняется. Так что, скорее всего выглядело это как-то так:I aivë lirë tin linduva
Птица песню им споет